Кому: Кобякову Василию Петровичу,
создателю, вдохновителю и бессменному председателю
Абхазской Республиканской Федерации Альпинизма
От кого: от его же бессменного заместителя
Петрович, дорогой, здравствуй!
Настоящим довожу до твоего сведения отчет о пребывании на планете Баксан, которое пребывание состоялось с 28.07 по 07.08.08. Для лучшего усвоения материал разбит на части. На всякий случай заявляю, что все персонажи и события вымышлены, картинки нарисованы в фотошопе или взяты из открытых источников. Возможные совпадения имен и названий - чистая случайность.
Привет и поклон Мэди!
---
Виктор Тихонов.
Часть первая. Дорога.
С чего началось. Прошлой осенью, за рюмочкой текилы, слушал я рассказы Боба Фомина, как он лихо каждый год топчет склоны Адыр-су и даже на Эльбрус дерзает. Сам же тогда еще и не думал и не гадал, однако мыслишка запала. От него приехавши свалился опять со спиной, две недели с постели вставал на четвереньки, до горшка дойти со слезами - так болело. Потихоньку оклемался, зимой даже на лыжах стал баловаться. Ну и вот - решился ехать. Самому бы мне там делать было бы нечего, разве что до лагеря кое-как добраться. Однако у моего Шурика, а он заядлый сплавщик, как-то развалились все его водные процедуры на это лето, так что я получил личного шерпа, а он взамен персонального инструктора. Порешили ехать на своей любимой 08-й развалюшке выпуска одна тысяча девятьсот какого-то года. И поехали!
Река Баксан.
Тырныауз на месте.
Граница на замке.
Поселок Верхний Баксан. Пропуск в погранзону можно оформить прямо на месте, в течение часа, - если повезет (не обеденный перерыв и начальник на месте).
Подъемник финциклирует.
Поднимают и спускают всех желающих за разумную мзду. Железные ступеньки на Докторский перевал, которые в нашу бытность летом блестели как полированные - в запустении, заросли-заржавели, засыпаны и побиты камнями. Пешком тут уже не ходют.
Стройный лес Баксана...
Дорога проезжая, но крутоватенько, мотор греется, тянет плохо, надо было 95-го бензина залить, наверное.
Местами вот даже так.
Койавган с дороги. Может, кому пригодится в таком ракурсе.
Так и доехали до самой Уллу-тавы, с Божьей помощью. Прибыли 28-го июля, в понедельник к вечеру.
Альплагерь Уллу-тау.
Ну, лагерь ты видел и порядки знаешь. Можно снять комнатку или койку в летнем домике (кажется, 350 р/сут), наверное, можно и в теплом корпусе пожить. А можно за 70 р/сут поставить палаточку и законным образом пользоваться горячим душем и общественным туалетом. Есть столовая, кафешка-бар и несколько лавок-магазинчиков. Народу - прорва, в основном - туристы. На удивленье, сразу сильно почувствовал высоту. Впрочем, не удивительно: в такой «форме» заехать за день с уровня моря на 2300... Мы пристроились своей палаткой в лесочке, рядом с Бобом, он приехал водить своих «мифических» ребят.
Хорошо сидим.
Часть вторая. Проба сил.
Поутру 29-го июля отправились мы вперёд Боба на пробу ног и спин погулять налегке на виа-тавские ночевки. У моста через речку, оказывается, надо предъявить документы – граница рядом! А документы – в лагере. Но повезло – попался как раз тот офицер, который вчера нас записывал на Докторском перевале, - узнал, пропустил. На той стороне хорошо ходить в резиновых сапогах («Как туррысты!» – сказал бы Попов) – множество ручьев и ручейков вдоль и поперек дороги.
Тропа на Вау-тау.
Потихоньку, худо-бедно, взобрались на подушку.
Пока ждали Боба у чьих-то палаток, - глядь, сверху валит какой-то хмырь, мокрый насквозь. А надо сказать, ночью ливень был изрядный, с грозою. Смотрим друг на друга, а мы не знакомы ли? Как же нет! Это же Лёха Артамонов (справа, конечно), а это же Витя Проф!
А следом валит еще один, Славик, на К фамилия, не вспомню сразу, он на альпиниаде в Абхазии у нас бывал. Это они траверс Виа-тау, считай, ночью делали, соло, навстречу друг другу. Квалификация, как Хац говорил, позволяет. «Всё бы ничего, – Лёха говорит, – только штаны, было, к заднице примёрзли. А кто из ваших, - спрашивает, - еще будет? Вася не приедет, не знаешь?» Это ж близится празднество, 70 лет Джайлыку, народ подтягивается к 9-му августа, а я-то просто так попался. Славик с ходу сел на мои носки, гревшиеся на камешке, - «А помнишь, как мы тёти Зинино вино у вас там в Сухуми?..» - носки пришлось доставать запасные.
Тут и Боб подтянулся, шерпа чаю сготовил и погода развеялась.
Хорошо посидели.
А какие виды открылись! Это разве что во сне такое мог себе представить увидеть.
«Опять я Баксаном - любуюсь как сказкой – прошедшей, волнующей, неповторимой!..» Этот снимок сделал теперь фоном рабочего стола. Включу, гляну – сердце падает...
Ну вот. Боб со своими мифическими участниками подался дальше к перевалу ночевать, я стал готовиться к спуску: замотал все колени бинтом и спину поясом. Тихо-тихо, потихоньку, потом ничего вроде, обнаглел помалу, даже вприпрыжку слегка попробовал, - налегке терпимо, вполне.
Лагерь – внизу, в тумане.
Пока спустились, опять накрапывать стало. Пока на склад, снарягу выбирать-получать, то-сё, вдруг на мосточке упёрлись лоб в лоб со Славой Ракитским! Ну, давай обниматься, чуть в ручей не упали. Кто-где-чего-кого-как-когда… «А Вася не приедет?» – спрашивает. К вечеру объявилась Обнинская делегация во главе с Карабашем. «Как там ваш Петрович?» – спрашивают. Дождь опять полил во всю, Ракитского этим вечером мы так и не нашли.
Для справки. Снаряга есть. Обувки нет. Есть каски, карабины, крючья всякие, ледобуры, ледорубы, даже пара птеродактилей новых, даже старые инструкторские плащи-серебрянки! – латаные-перелатаные, заветная мечта значкиста. Расценки замечательные. Газовые баллоны – заправляют, но – простым бытовым газом, не всякая китайская горелка его выдержит. И зажигаться он от пьезы наверху ну никак не желает. Курцам это по барабану, а некурящим - стоит брать с собой наверх добрые старые спички. А то попадётесь, как мы с шерпой попались там однажды: усё есть, а огня – нэма!
Часть третья. Снег и лёд.
Утром малость растянуло, прорезалась Уллу-тау. Глядим, а снег-то смыло с неё!
Уллу-тау поутру.
Вот-те и глобальное потепление в действии, наверху не снег, а дождь идет.
Уллу-тау без доски.
Ледники отступили страшно, всюду повылазили свежие, еще совсем светлые бараньи лбы, на Гумачи уж не знаю, можно ли новичков теперь водить:
Гумачинские Лбы.
Пошли с Шуриком через речку на скальные занятия, на скалу спасателей. Уж больно хотелось ему за реальные скалы подержаться: пять лет на скалолазание ходил в институте, там у них стенды скалодромные и компания заядлая (они, кстати, через несколько дней тоже приехали в Уллу-тау, на сборы). Ну, лазает ничего, только резковато. Я разок тоже залез, в сапогах резиновых.
После обеда подались мы с ним на выход, в сторону государственной границы. Думали дойти до Местийской хижины, но не рассчитали сил и времени, да и туман мешал ориентироваться, а местность на уровне края ледников сильно изменилась.
Где раньше значков гоняли по ледовым склонам, - свежие морены на льду.
Местийский (?) ледник.
1975 год.
Где тропа упёрлась совсем в морену, на последней травке поставили палатку.
Утром двинулись искать хижину.
Давно не брал я в руки шашки!
Пока прилаживал абалаковские кошаки к своим ГД-ботинкам, шерпа подался по грибы.
Еле-еле нашли хижину в тумане.
Такая милая, родная, цела еще пока.
Ребята, это – сказка!
Попивши чаю, погода подразвеялась.
Открылась Адыр-су, вся облезлая, голая, совсем без снега.
Приглядели подходящее место для ледово-снежных занятий, у самой государственной границы.
Кхумбу соло.
Погонял своего шерпу и по снегу и по льду.
Страховка готова!
На перевал уж не пошли – режим!
А на спуске уж я оттянулся на глиссере, сколько лет мне это снилось!
В лагере нас уже ждали…
Вечером в лагере новое явление: прибыли собственной персоной их величества, нелицеприятный Судия Всероссийской Категории Резо с супругой, прямо из Узункола, с чемпионата. Их величества разъяснили, наконец, всем желающим, что Петровича пока дают только напрокат, под большой залог и не лишь бы кому. И только на колёсах.
Часть 4. На Райские ночевки.
Наутро погода вроде разгулялась...
и народ кинулся сушиться. Это Боб поутру проверяет свои припасы и гоняет белок, которые эти самые припасы у него в палатке ревизуют по ночам, не особо стесняясь и самого хозяина.
Ночной разбойник.
Посушились, отдохнули и пошли опять вдвоем с шерпой на Райские ночевки.
Укрепляем переправу через Куллумкол.
Подъем на райки.
Райские ночевки.
В лагере опять дождь. Подумавши, решили подняться выше.
Безо всякого «зума». Вот такие тут «местные жители». Нельзя сказать, что непуганные, но – привыкшие.
А вот, кстати, вид на траверс Юном-Кичкидар, со знаменитыми «зайцами». Под зайцами тоже лёд. Прямо под Юномом виден снежный галстук, ведущий к перевальной «дыре» в «заборе».
И так дотопали аж до Шогенцукова плеча, где обнаружили Ракитского, который наутро собирался идти с отделением на «Хрусталик».
Ракитский на фоне 17-ти жандармов.
А тут сверху валят опять Артамонов со Славиком, они ходили на 2А Тютюшку. «Пошли, - говорят, - с нами, малость спустимся на Кобяковские ночевки. Там вода хорошая и шхельда обширная, нетронутая. Мы там с Васей в 2006-м году очень хорошо стояли». Вот мы прямо на месте твоей палатки свою и поставили.
Кобяковские ночевки. Вечереет.
Вечером, конечно, ляля-тополя и чего-то я не того сгоряча съел. Похоже, цыплячью тушенку, купленную в лагере же. Утром на гору идти, а меня несёт и сверху и снизу, и кишки болят, аж ноги трусятся. А как не идти? Вот я и вполз мало-помалу, на четвереньках, на реактивной тяге на Куллумкольский перевал.
Перевал Куллумкол.
Здесь, прополоскавшись хорошенько чайком и даже подремавши в плаще под камешком, глядя на погоду (дождик шел) и ощущая дрожь в кишках и коленях, решили мы не борзеть на Тютюшку, а убираться подобру-поздорову.
Бросили прощальный взгляд на перевал (доведется ли ещё?) - и пошли тихонечко вниз.
Есть я ничего не мог, только тёплую воду пил понемногу.
А погода, как назло, опять разгулялась.
Часть 5. Встречи и разлуки.
А в лагере новое пополнение: Маша Лапшина, Троянов, Спортсмен и прочие. Маша с подругой взялись лечить меня фирменными китайскими травками. Однако я мог только лежать и очень жалобно стонать. Культурную программу в этот вечер я полностью пропустил. Всё же наутро уже мог стоять на своих двоих. Пошли с Бобом и Резо погулять и на могилки.
Здесь был наш Джайлык.
Что осталось от нас на фоне того, что осталось от лагеря.
На плацу.
На могилках стоит тишина…
Кузя с нами.
Тут Боб и говорит: «Всё, ребята, я своих мифистов на 3-А Койавган сводил, пошли теперь на Эльбрус». Это у него такой фирменный бзик, каждый год случается. Ну, пошли собираться.
Три мушкетера. 20 лет спустя.
Засаду на Ракитского я поставил ещё днем и она вначале вполне удалась. Даже некоторое время удавалось его отвлекать домашним винцом (и мне, кстати, помогло с кишками!) от более серьезных предметов.
Когда Машины интеллигентные соседки и гости иззевались на Славины новые песни, мы его плавно пересадили в соседнюю комнату, к Резо (палата №6), а тут уже ждали его давно и готовились серьезно. Подошло подкрепление в лице Спортсмена с бригадой, достали резервы, и бедного Славу, к сожалению, быстро вывели из строя.
Ш-щас спою!
А душа-то поёт! А слова-то уже и подзабылись. Вот бы Васю, он бы спел! Ну ничего, посидели хорошо, напились и напелись вволю.
Хорошо сидим.
Еле разошлись, расставались со слезами. Решили единогласно переименовать Уллу-тау явочным порядком в Нью-Джайлык – по факту.
Часть 6. На Эльбрусе.
Наутро ранёхонько собрались, погрузились под дождём, да и двинулись вниз.
Прощай, Уллу ау!
Подъемники на Эльбрусе работают, все три ступени. Стоимость подъема-спуска на первых двух ступенях что-то около 150 руб с носа, имеет смысл сразу взять туда-обратно. На третьей ступени, точно помню, было по 90 руб, билеты только на месте и только в один конец, потому что может и совсем не работать – как повезет.
Вокруг подъемников жизнь кипит вовсю, люди с этого живут и понимают это. Народ достаточно спокойный и вполне доброжелательный, при советах было скучнее.
Дождь поливает, похоже, не первый день, народ массово сверху чухает вниз, мы упорно едем вверх.
Вид с Кругозора на станцию Мир. Дождь.
Боб с мифистами экипированы по полной программе. На станции Мир они разверзли свои фирменные «даутеры», обули «кофлаки», одели «алпинусы», достали «телескопы». Мы же с Шуриком из кроссовок переобулись в рваные ботинки и штормовки на все булавки застегнули. Взяли в руки айсбайль выпуска 1983 года, настоящий, деревянный, одна штука. Еще были у нас с собой суперфирменные очки UVEX Double Lens, самый настоящий раритет, не китайское фуфло какое-нибудь, лет им 30 не меньше, правда, треснутые, тоже одни на двоих. От дождя – большие фирменные пакеты для мусора, у каждого - свой.
Вид на станцию Мир с третьей очереди.
Верхний новый кресельный подъемник оказался неожиданно длиннющий. Ехали долго, и хоть подмокли, но заехали аж на 3800. Здесь целый городок из вахтовых домиков-«бочек», можно при желании пожить.
До Приюта-11 всего-то один переход.
Сам Приют давно сгорел, к сожалению, туристы зимой спалили, как и наш второй корпус. Но коммерция там бьет ключём: пол-Европы тусуется, даже негры лезут потоптаться по «Вершине Европы», народу прорва. Стоят ящики-домишки-ночнушки, магазинчики-пивнушки работают вовсю, ротраки гоняют вверх-вниз, дизель воняет и рычит днём и ночью…
Такси. А что? – до Пастухова.
Боб провёл нас мимо всех этих «прелестей», метров на 100 – 200 выше, на левой гряде есть отличные площадки, там и отаборились. Опять же – шхельда обширная и нетронутая.
Площадка под камушком.
Ветер так и не прекращался, зато стало постепенно растягивать. И растянуло к вечеру до полной ясности!
Боб и Ушба. Или наоборот: Ушба и Боб.
А вот и сам Хозяин прорезался.
А на правой-то гряде столько народу бивачило, оказывается! Как все-то повылазили на солнышко греться, да к Пастухову гулять, прямо Бродвэй, да и только. А на левой гряде одни только мы и были, да и то выше всех.
Эта картинка теперь у шерпы на рабочем столе. Знать, не зря ездили.
Ночью дуло изрядно, однако мой шерпа с вечера сложил крепкую стенку из камней со снегом. Носки у него мокрые в палатке замёрзли, надо было в спальник запихнуть. На спальниках наших написано «+11 Comfort» и палатка наша для рыбаков-охотников предназначена. На улице градусов -10, наверное, было. Часа в 3 - 4 утра «Бродвэй» весь расцветился огнями: народ двинулся на штурм Горы.
Ночевали мы нормально, видимо, «Хозяин» не сильно газил, спали хорошо. Наутро погода прекрасная, видимость 100 на 100, однако фотоаппарат забастовал категорически, горняшка, наверное, пробила. Попили чайку, да и стали собираться вниз. С нашим снаряжением и здоровьем мы и так уже слишком даже обнаглели. Боб с ребятами на Пастухова акклиматизироваться отправился, а мы с Шуриком вниз. До будущей горы! Это уже было утро 6-го числа, Боб собирался еще вернуться в лагерь на торжества, а у меня на 12-е число билет, в Новосибирск лететь.
Еще заскочили поглядеть на улыбку Шхельды, и – за баранку. Весь день до вечера, ночь и целый день почти ещё попеременку.
Ну вот и съездили. И слава Богу! И спасибо Бобу.
О чём и сообщаю.
24 дек. 08 г. ( О! На лето повернуло! :-) ----- (подпись)----- В.Тихонов
P.S. (это по-русски значит – ЗЫ :-) Василь Петрович! А не пора ли нам, в свете текущей политической обстановки, подумать о возрождении нашей славной и приснопамятной Абхазской Республиканской Пфедерации Альпинизма? Для начала, может, сайт организуем или хоть свою страничку у Серёжи Мухина попросимся? Какие будут указания?
© Виктор Тихонов
